Лето ночи - Страница 161

161

Конгден орал как резаный, брызгая слюной на правую щеку Дейла.

– Харлен, жалкий говнюк, да ты не попадешь даже в стену сарая из этого ствола, не то что в меня, сука. Давай, стреляй, чего ж ты. Стреляй. – И он выдвинул вперед Дейла, загородившись им как щитом. Дейлу ужасно хотелось двинуть его по яйцам, или на худой конец по голени, но угол, под которым они находились друг относительно друга, был явно неудобным. Этот засранец был достаточно высоким, чтобы держать Дейла почти на весу. И мальчику приходилось чуть ли не пританцовывать, чтобы не быть задушенным. К тому же он был почти уверен, что Харлен на самом деле собирается выстрелить… И попасть в него.

Но пока что Харлен смотрел на свой револьвер с таким видом, словно сам не верил, что держит его в руках.

– Ты хочешь, чтобы я выстрелил? – спросил он, его голос звучал невинно и даже как будто был полон любопытства.

Конгден бесновался, нагоняя на себя истерику.

– Давай стреляй, падло долбанное, стреляй, говнюк вонючий… Харлен пожал плечами, поднял короткоствольный револьвер, прицелился в капот шевроле и нажал курок. Выстрел прозвучал оглушительно громко даже в этой открытой речной равнине.

Конгден, увидев это, чуть не съехал с катушек. Он отбросил в сторону свою жертву – Дейл упал на перила и несколько секунд так и висел, видя перед собой только головокружительную пропасть, до того, как схватился за перила и восстановил равновесие. А Конгден рванулся к машине, изрыгая слюни и омерзительную брань.

Харлен шагнул вперед, снова направил оружие на сверкающий капот шевроле и негромко сказал: «Стоп».

Ка Джей Конгден замер как вкопанный, чуть ли не по стойке смирно, стальные подковы высекали искры из бетонного покрытия. Он был шагах в десяти от Харлена.

– Убью, – вопил он. – Я тебя сейчас замочу, говнюк.

– Может и замочишь, – согласился Харлен, – но к тому времени в машине твоего папаши будет ровно пять дырок. – И он снова направил револьвер на капот машины.

Конгден подпрыгивал на месте, будто револьвер был уставлен на него лоб.

– Джимми, ну пожалуйста, Джимми, я не…, – проблеял он умоляющим тоном, который оказался еще более тошнотворным, чем в своем угрожающем варианте.

– Заткнись, – сказал Харлен. – Дейл, давай сюда свою задницу, быстрей.

Дейл заставил себя оторваться от перил и понес свою задницу в машину, как можно дальше обойдя замершего Конгдена. Вот он уже стоит позади Харлена, рядом с дверцей.

– А теперь брось-ка свой нож через перила, – скомандовал Харлен и заорал, – ну же, – когда Конгден пытался что-то проговорить.

Тот швырнул лезвие через перила, прямо в гущу кустов, растущих на берегу реки.

Харлен кивком головы указал Дейлу на заднее сиденье.

– Почему бы нам не продолжить нашу прогулку, – предложил он Ка Джею. – Пора ехать. И если ты еще будешь откалывать какие-нибудь штуки… Хотя бы просто нарушать правила движения… Я начну дырявить обивку твоей тачки… Или вот эту шикарную приборную доску. – С этими словами он уселся рядом с Дейлом и захлопнул дверцу.

Конгден плюхнулся на сиденье водителя. Он попытался зажечь сигарету, но его руки и губы так дрожали, что бравада не получилась.

– Ты знаешь, на что ты напрашиваешься, а? – ухитрился выговорить он, щурясь на ребят в зеркальце. Но в его голосе явно звучали нотки страха. – Да я рано или поздно пришью тебя. Я подстерегу вас обоих и вышибу из вас дух, я… Харлен вздохнул и поднял револьвер, стараясь потщательнее прицелиться в обрамленное искусственным мехом зеркальце со свисавшим с него пушистым брелком.

– Заткни пасть и веди машину, – бросил он.

Дверь в ректорскую была распахнута и миссис Мак Кафферти нигде не было видно. Она не охраняла ни подъемный мост, ни ров с водой. Поэтому Майк тихо поднялся по лестнице в комнату отца Каванага. Негромкий звук переговаривающихся мужских голосов заставил его прижаться к стене и тихо приблизиться к двери.

– Если температура и рвота будут продолжаться, – послушался голос доктора Стаффни, – то нам придется перевезти его в больницу Св. Франциска и начать внутривенное вливание, чтобы избежать обезвоживания организма.

Другой голос, незнакомый Майку, видимо принадлежал доктору Пауэллу, отвечал:

– Мне не нравится мысль о транспортировании больного в таком состоянии за сорок миль. Давайте здесь подсоединим его к капельнице и поручим экономке и сиделке присматривать за нею… Таким образом мы не подвергая больного перевозке, попытаемся сбить температуру или же проследим за появлением вторичных симптомов.

Наступило недолгое молчание, затем голос доктора Стаффни произнес:

– Смотрите, Чарльз.

Майк заглянул в щель двери как раз когда послышался звук извержения рвотных масс. Незнакомый доктор держал судно – работа к которой он явно не привык – в то время как отец Каванаг, глаза его были закрыты, а лицо белее подушки на которой он лежал, сотрясался в приступе сильнейшей рвоты.

– Боже Правый, – заговорил доктор Пауэлл, – неужели все рвотные массы имели такую же консистенцию? – В его голосе помимо явного отвращения слышалось любопытство профессионала.

Майк чуть присел и прижал глаз к щели. Он увидел как металась по подушке голова отца Каванага, тазик был прижат прямо к его щеке. Рот священника словно был забит блевотиной, которая извергалась в таз подобно черной патоке. Она не была жидкой, скорее это были твердые коричневые выделения, масса состоящая из отдельных слизистых частиц. Тазик был уже почти полон, а рвотный поток казался неукротимым.

161