Лето ночи - Страница 200

200

– Отца не будет дома до четырех часов, – сказал он. – Но сначала я должен помыть цистерну и заправить ее бензином.

Харлен подпрыгнул и уселся на стол.

– Черт с ним, с этим молочным бидоном. Давайте используем эти, как их там, коктейли.

– Коктейли Молотова, – пробурчал Майк, поднимая лицо от раковины и поворачиваясь к остальным. – Вы имеете представление о том, какой толщины стены Старого Централа?

– По меньшей мере фут, – сказал Дейл. Он неловко, боком сидел на столе и был не в силах даже поднять стакан с лимонадом. Когда он шевелил пальцами ног, его мокрые кеды издавали странные хлюпающие звуки.

– Скажи лучше два фута, – возразил Майк. – Эта чертова школа – настоящая крепость, там больше кирпича и камня, чем дерева. А так как окна заколочены, то нам нужно будет проникнуть внутрь, чтобы забросить туда коктейли Молотова. Вы хотите сделать это… Проникнуть внутрь… При дневном свете?

Ему никто не ответил.

– Мы займемся этим в воскресенье утром, – с расстановкой проговорил Майк, присев на краешек стола. – Как только рассветет, но еще до того, как люди начнут съезжаться в город к утренней службе в церкви. Мы используем цистерну и шланги, как и собирались.

– Значит, еще две ночи, – прошептал Лоуренс ни к кому не обращаясь. Но слушали его все.

Серый день клонился к в столь же серые сумерки, неприятную влажность не могло разогнать даже чуть усилившееся дуновение ветерка. Майк дремал, сидя у Мемо в комнате. Отец был на работе, у него шла последняя ночная смена, мать лежала в постели с одной из своих обычных мигреней. Кетлин и Бонни только что вымылись в корыте на кухне и теперь в своей комнатке наверху укладывались спать. Мери ушла на свидание, а Пег сидела в холле, читая журнал, когда неожиданный стук у входной двери заставил Майка проснуться.

В дверь комнатки Мемо заглянула, нахмурившись, Пег.

– Майк… Там отец Каванаг. Он сказал, что хочет поговорить с тобой… Что это важно.

Майк даже ухватился за поручни кресла, в котором сидел. Глаза Мемо были закрыты. На ее горле билась едва видная ниточка пульса.

– Отец Каванаг? – повторил он, спросонья не совсем понимая в чем дело. – Он… Он говорил с тобой?

Пег скорчила гримаску.

– Я передала тебе то, что он сказал.

Майк в панике оглянулся вокруг. Дробовик лежал в вещмешке на полу у его ног, там же был и водяной пистолет, который он зарядил святой водой. В том же мешке находились две последние бутылки с коктейлем Молотова, и кусочки гостии, тщательно обернутые в чистую салфетку. Флакон со святой водой лежал на подоконнике, рядом с маленькими шкатулками Мемо, в одну из который Майк положил еще один кусочек гостии.

– Ты не пригласила… Его в…, – начал было он.

– Пригласила. Он сказал, что подождет на крыльце, – ответила его сестра. – Что с тобой такое?

– Отец Каванаг болен, – пролепетал Майк, глядя во двор и на поле через дорогу. Было уже совсем темно, последний отблеск летнего дня угас, пока он спал.

– Ты что, боишься заразиться? – голос Пег звучал насмешливо.

– Как он выглядел? – спросил Майк, встав с места и продвигаясь от кресла к двери. Отсюда ему было видно следующую комнату, в которой горела одна из ламп, но не крыльцо. Никто не входил в переднюю дверь, кроме разве что почтальонов.

– Как выглядит? – Пег задумчиво прикусила ноготь. – Довольно бледный я бы сказала. Хочешь я скажу ему, что мама больна?

– Нет, – покачал головой Майк, и втащил сестру в комнатку Мемо. – Сиди здесь. И не спускай глаз с Мемо. Чтобы ты не услышала.

– Послушай Майкл, – возмущенно заговорила его сестра, возвышая голос.

– Я сказал тебе, – когда в голосе Майка слышались такие нотки, даже старшей сестре спорить не приходилось. И он подтолкнул ее к стулу. – Никуда не уходи, пока я не вернусь. Поняла?

Пег беспомощно пожала плечами.

– Да, но…, – ее голос дрожал.

Но Майк уже сунул дробовик за пояс штанов, положил завернутую в тряпочку гостию на кровать Мемо и вышел за дверь.

– Здравствуй, Майкл, – произнес отец Каванаг. Он сидел в плетеном кресле в дальнем конце веранды. – Подойди ко мне… Присядь, – сказал он, и рукой показал на бордюр у крыльца.

Майк отпустил дверь, дав ей захлопнуться, но не двинулся с места. Сядь он туда, куда показал рукой священник, тот оказался бы между ним и дверью.

Это был не отец Каванаг!

Он был похож на священника, поскольку был одет в черную сутану и на нем был белый круглый воротник. Единственным светом на веранде был отсвет, падавший из окна сквозь занавеску, но было видно, что лицо отца Каванага было совершенно белым – даже изможденным – и на нем не было и следа тех шрамов, которые Майк видел накануне ночью. Когда тот висел за окном гаража Мишель Стаффни. Висел? На чем же он висел?

– Я думал, что вы больны, – пробормотал Майк, с трудом выдавливая из себя слова.

– Отнюдь, Майкл, – едва заметно улыбнулся священник. – Никогда прежде я не чувствовал себя так хорошо.

Майкл почувствовал, как встали дыбом волоски у него на шее при звуках голоса отца Каванага. Голос звучал похоже на обычный голос священника, но в то же самое время он был «неправильным» – как будто кто-то еще раньше записал на пленку голос священника и теперь прокручивал ее.

– Уходите, – прошептал Майк. Как он пожалел в ту минуту, что Дейл не взял с собой второй передатчик от уоки-токи. Сейчас бы это его выручило.

Отец Каванаг покачал головой.

– Нет, Майкл. По крайней мере до тех пор, пока мы не… Заключим некоторое соглашение.

Майк сжал губы и ничего не ответил. Внимательный взгляд, который он бросил на лужайку перед окном комнаты Мемо, подсказал ему, что там пусто. Только на траву падало отсвет светлого четырехугольника окна.

200