Лето ночи - Страница 52

Первый опасный участок Дьюан миновал на севере от Элм Хэвена, быстро перейдя ту гравийную дорогу, которая на своем южном участке называлась Первой Авеню, затем прошел через лес металлических силосных зернохранилищ, находящихся к северу от городского стадиона. Довольно густой ряд сосен, росших к западу от водонапорной башни, помешал мальчику разглядеть, не играют ли там его приятели в бейсбол.

Затем он пошел на север, чтобы миновать город и верхний конец Брод Авеню.

После этого Дьюану пришлось пройти вдоль узкой линии кустов к железнодорожным путям до конца Каттон Роуд, но он никак не мог представить, что грузовик сможет пробраться между сплошными рядами кустарника. Тут же он понял, что находится всего в сотне ярдов от салотопленного заводика, того самого, около которого по словам Конгдена «украли» грузовик, но лес тут рос так густо, что Дьюан не увидел даже его оловянной крыши.

Идти по железнодорожной насыпи было сущим облегчением после всех этих подлесков и Дьюан замедлил шаг настолько, что смог даже откупорить термос и налить себе чашку кофе. Останавливаться он не стал, выпил ее на ходу, разумеется, насажав пятен на рубашку и брюки. Впрочем, брюки были точно такого же цвета, что и пятна.

Запах свалки он почувствовал даже прежде, чем увидел ее самое, и в ту же секунду ему в глаза бросилось отвратительное скопление лачуг у самого южного въезда на свалку. В одном из этих домишек жила Корди Кук, если конечно, можно назвать домишком убогое шлакоблочное крытое толем сооружение, но в котором именно Дьюан не знал. В кустарнике с западной стороны путей двигалось что-то живое, но хоть мальчик и оглянулся через плечо, не разглядел, что именно.

Он шел мимо развалов, служащих местом свалки для всего округа – горы мусора были отчетливо видны сквозь деревья и поверх них – затем пересек невысокую эстакаду, за которой, примерно в трех милях к западу, начинался Дохлый Ручей. Ему повезло: ветер дул с севера, поэтому миновав свалку, он мог позабыть о ней.

Отсюда до города было уже всего семь миль лесом и полями «Горестного Округа» и Дьюану потребовалась на эту прогулку всего пара часов.

Оук Хилл был раза в три больше, чем в Элм Хэвен и мог похвастать пятью с половиной тысячами жителей. В городе имелись маленькая больница, библиотека, чуть больше вольера для кроликов, окружной суд, небольшая фабрика в предместье, в общем имелось все, что надлежало иметь настоящему городу.

Дьюан оторвался от железнодорожной колеи, когда ветка сделала дугу, чтобы миновать город с востока. Липовые аллеи центра города не внушали ему опасений, хоть каждый раз, когда машина или грузовик выезжали из-за угла он тревожно оглядывался и старался не выпускать из виду ни одного крыльца, на котором можно было бы в случае необходимости, спастись.

На лужайке перед зданием суда, стоя в тени дуба и бронзовой пушки, он задержался, чтобы доесть сэндвичи и допить кофе. Становилось очень жарко, было уже не меньше сорока пяти градусов, но рубашка даже не прилипла к телу. Насытившись, он закупорил термос, прикрепив его обратно к поясу и направился через площадь к зданию больницы.

На зеленом значке дамы было указано ее имя – мисс Алнут – и ее столик стоял в самом центре единственного коридора, ведущего в палаты больных, и она была совершенно неумолима.

– Я не позволю вам войти, – говорила она скрипучим голосом. Запах талька и тела старой женщины донес до мальчика стоявший неподалеку вентилятор. – Вы слишком малы.

Дьюан спокойно кивнул.

– Да, мэм. Но Джимми мой единственный двоюродный брат и его мама разрешила мне проведать его.

Мисс Алнут дернула головой, что должно было означать неодобрение.

– Вы слишком малы. Детям до шестнадцати лет не позволяется входить в палаты больных. И никаких исключений. – Она воззрилась на него из-под толстых очков. – Кроме того, больным не разрешается передавать никакие продукты и напитки.

Дьюан покосился на термос и быстро отцепил его с пояса.

– Да, мэм. Я могу оставить его здесь. Я только посмотрю на Джимми минуту или две. Обещаю, только посмотрю и сейчас же назад.

Мисс Алнут сделала мимолетный жест своей рукой, покрытой выступающими венами и обратила внимание на карточки, лежавшие перед ней. Номер комнаты Дьюан заметил, когда справлялся о Харлене. И сейчас он произнес: «Спасибо, мэм», и направился к вестибюлю.

Единственный телефон-автомат находился в коридоре, где размещались комнаты отдыха для посетителей. Единственный телефон, который он видел в вестибюле, стоял на столе регистратора, в двадцати шагах по коридору. У Дьюана было пятьдесят центов мелочью, которые он захватил с собой просто на всякий случай. Ему нужен был только один никель. Номер был указан в телефонном справочнике.

Страницы в книге не были указаны. Одна из нянечек показалась из-за угла, подойдя к мисс Алнут прошептала ей что-то на ухо и пожилая дама поспешила к первому столику. Возможно, это был важный звонок.

Дьюан направился к пустому столику, повернул к палатам пациентов и во второй раз за сегодняшний день подавил желание засвистать.

После завтрака Дейл позаимствовал у отца бинокль и отправился по Депо Стрит к самому депо и вдоль железнодорожного полотна в сторону дома Корди. Идти туда ему совершенно не хотелось, сама мысль об этой части города, из-за того, что здесь стоял дом Конгденов, вызывала у него нервную дрожь, но после последнего совещания в курятнике Дейл чувствовал, что решиться на это – его долг. Хоть в глубине души понятия не имел, что общего между собой могут иметь Корди со своим братцем Тубби и происшествие с Дьюаном.