Лето ночи - Страница 98

Думая, что мешает тапок или что-нибудь еще, Дейл замедлил шаги и нажал посильнее.

Дверь не затворялась. Что-то внутри кладовки мешало, не давая ее закрыть.

Сидя в подвале, Дьюан промокнул лицо платком. Обычно здесь бывало холодно даже в самые жаркие дни лета, но сейчас мальчик чувствовал, что по его лицу струится пот. Книга лежала раскрытой на его так называемом «письменном столе», представлявшем собой дверь, уложенную на козлы. Дьюан, торопливо выписывал самое важное в свой блокнот, но сейчас он отложил карандаш в сторону и стал просто читать.

Он уже наловчился читать дядину криптограмму без зеркала, но все держал его перед собой.

Стелла Откровения, теперь отлитая в виде колокола, была вызвана к жизни принесением в жертву маленькой Борджиа, правнучки Папы. Но согласно книге Оттавиано, Борджиа испугались мощи Стеллы и не были готовы к Апокалипсису, который, согласно древним папирусам, должен был последовать за пробуждением Стеллы. Как гласит «Книга Закона», Стелла Откровения дарует огромную власть тому, кто служит ей. Но в то же самое время, когда соответствующие жертвы принесены, талисман становится Предзнаменованием Конца Света, предвестником Апокалипсиса, который последует за ее пробуждением через шестьдесят лет, шесть месяцев и шесть дней.

Родриго, следующий Папа из династии Борджиа, поместил колокол в башню, которую он пристроил к ватиканскому дворцу. Там, в Торра Борджиа, Александру, так назвал себя Родриго, став Папой, было приказано удержать Стеллу от пробуждения с помощью мистических фресок полубезумного карлика, художника по имени Пинтуриччио. Эти «гротески», рисунки, заимствованные из гротов в римских катакомбах, должны были сдерживать злобную мощь Стеллы, в то же время позволяя династии использовать преимущества силы этого талисмана.

По крайней мере так считал Папа Александр.

Как в «Книге Закона», так и тайных записях Оттавиана, приводятся намеки на то, что Стелла начала влиять на жизнь этой семьи. Несколько лет спустя Александр велел перенести колокол в огромный и неприступный замок Кастель Сан Анджело, но даже будучи захороненным в этой каменной гробнице вместе с костями давно умерших, талисман не утратил своей власти над человеческими существами, пробудившими его к жизни.

Отрывистые признания Оттавиана сообщают о безумии, охватившем как Борджиа, так и весь Рим в течение последующих десятилетий: убийства и заговоры ужасные даже по брутальным меркам той эпохи, демоны, скитающиеся в римских катакомбах, загадочные крохотные существа, которых видели как в замке Кастель Сан Анджело, так и на улицах Рима, и свидетельства возросшей власти Стеллы по мере ее пробуждения.

С этого времени, после страшной смерти Оттавиана, легенда о Стелле канула во мрак. Произошло падение дома Борджиа. Поколением позже, когда на трон Святого Петра вступил первый из Медичи, стало известно, что его первым папским рескриптом было велено удалить колокол из Рима, расплавить, а проклятый металл захоронить в священной земле подальше от Ватикана.

В наши дни нет никаких нитей, которые могли бы привести нас к раскрытию судьбы Стеллы Откровения. Легенда о ее власти «Все поглотить, все породить», продолжается в некромантии современного периода.

Дьюан медленно отложил в сторону дневник дяди Арта. Сверху до него донеслись спотыкающиеся шаги Старика на кухне. Затем послышалось бормотание, хлопнула входная дверь и Дьюан услышал как, чихнув мотором, рванула с места машина. Воздержание Старика было окончено. Мальчик не понял, в какую именно сторону поехал отец: в забегаловку Карла или в пивную «Под Черным Деревом», но он знал, что до возвращения отца пройдет немало часов.

Несколько минут он просидел, глядя в книгу перед собой. Лампа освещала его собственные заметки. Затем мальчик встал и пошел наверх, чтобы запереть входную дверь.

Дверь в кладовку медленно открывалась.

Дейл налег на нее, движение прекратилось, оставив зияющий зазор дюйма в четыре, и оглянулся на Лоуренса. Тот сидел, уставившись на него широко открытыми глазами.

– Помоги мне, – прошептал Дейл. С обратной стороны двери последовало новое усилие и дверь приоткрылась еще на дюйм. Ноги Дейла беспомощно заскользили по голым доскам пола.

– Мама! – закричал Лоуренс, спрыгнув с кровати и подбегая к брату. Объединенными усилиями братья налегли на дверь, заставив ее чуть податься. Зазор уменьшился дюйма на два.

– Мама! – крикнули оба одновременно.

Дверь замерла, ее выкрашенные желтой краской доски дрогнули, и она снова начала открываться.

Дейл и Лоуренс испуганно посмотрели друг на друга. Оба чувствовали огромную силу, исходящую от деревянного полотна двери.

Дверь приоткрылась еще на три дюйма. Изнутри кладовой не доносилось ни звука, там царила полная тишина, тем более полная, что здесь раздавалось пыхтение и тяжелое дыхание обоих мальчиков. Носки Дейла и голые ноги Лоуренса скребли по полу.

Дверь еще подалась. Теперь между дверью и стеной зияла пропасть в целый фут шириной, оттуда словно бы потянуло холодным ветром.

– Господи… На могу… Удержать, – выдохнул Дейл. Его левая икра касалась старого комода, скользила, но он никак не мог найти опору, чтобы вернуть дверь обратно. Что бы там внутри ни было, оно обладало силой по меньшей мере взрослого человека.

Дверь открылась еще на два дюйма.

– Мама! – закричал Лоуренс. – Мама, помоги! Мам!

С крыльца донесся ответный возглас, но Дейл понял, что до прихода мамы дверь им не удержать.